Когда раздались выстрелы, он упал в арык. Как чудом выжил в Афганистане раненый топограф?

В 1980 году в трест «Уралаэрогеодезия» от московского начальства пришло указание – найти лучшего специалиста-топографа, которому можно было бы доверить работу в Афганистане. Контракт предполагался на 2 года. Генеральный директор Владимир Романович Ященко вместе с председателем профсоюза остановились на кандидатуре Геннадия Фёдоровича Таранова. Тот прошёл несколько экспедиций, был прекрасным специалистом, хорошим товарищем и семьянином. И возраст уже ответственный - 32 года.

Работа, безусловно была сложной. Но вернувшись через 2 года такой специалист по деньгам мог легко купить машину. Приехал ненадолго в отпуск, в августе 1981 года Геннадий снова выехал в Кабул.

В один из сентябрьских жарких дней проводили работы (нивелирование) по берегу одного из крупных арыков на севере страны. Кроме Геннадия в бригаде работало ещё 4 человека: помощник – молодой парень из Кабула, который только что приехал из СССР, отучившись в топографическом техникуме, двое рабочих на рейках и шофёр – все из местных жителей. За бригадой потихоньку передвигался ГАЗ-66 в форме закрытого фургона.

До конца рабочего дня оставалось немного времени, когда грянул выстрел, и раненый Таранов вместе с нивелиром свалился в арык и не шевелился. Местные побросали рейки и убежали. Помощник заскочил в кабину и успел умчаться вместе с водителем.

Наутро они показывали начальнику экспедиции, где всё произошло. Берег у самой кромки воды был в крови. Из арыка вытащили рабочий прибор. Искали топографа несколько недель. Сначала участники бригады, потом присоединились посольские и несколько наших воинских подразделений. Кроме ободранной рубахи Геннадия с пятнами крови больше ничего найти не удалось.

Его исключили из списков экспедиции, как трагически погибшего. Отправили документ в Москву. Ященко узнал о гибели уральского специалиста от прилетевшего из столицы зам. начальника Главного управления. Только и он не решился рассказать семье Таранова о его гибели.

А через несколько месяцев Ященко позвонили из узбекского Термеза. Они сказали, что с «грузом 200» отправляют самолёт до Омска. У него будет промежуточная посадка в Свердловске. И они просят встретить топографа Таранова, который полетит этим же самолётом. Он с трудом передвигается на костылях, поэтому военные просили добиться разрешения и встретить его прямо у трапа.

Ященко со своим заместителем Перфильевым лично поехали в аэропорт. Боясь страшной ошибки, они ничего не сообщали родным Таранова. Самолёт приземлился ночью. И вот на трапе показался человек на костылях. Перфильев кинулся к нему и заключил в объятия. Они почти потащили выжившего Геннадия в машину. А через несколько дней узнали, что произошло там, в Афганистане.

…Первая же пуля попала ему в колено и сбила с ног. Именно тогда он скатился в воду. Очнулся, когда уже была ночь. Чтобы не шла кровь, Геннадий перетянул ногу. Он пополз вдоль камышей, не пытаясь подняться на бруствер арыка. Он знал, что за поворотом арыка есть несколько домиков. Если за время ночи он успеет добраться туда, можно спрятаться.

Он продолжал ползти на четвереньках, пока нога окончательно не распухла и он не отключился от боли. Ему повезло дважды – он почти дополз, и жители этого кишлака оказались лояльными к власти. Это было настоящее чудо. Они увидели раненого русского солдата (как они посчитали) и сообщили в ближайшую воинскую часть. Приехавшие бойцы не нашли никаких документов, но по экипировке он был похож на солдата, и они забрали его в госпиталь. Оттуда, стабилизировав состояние, его вместе с другими ранеными переправили самолётом в узбекский Термез. Окончательно пришёл в себя Геннадий Фёдорович уже там. Он долго не верил, что уже в Союзе.

Опытные военные хирурги спасли ему ногу. Но врач сказал, что пуля скорее всего была с химическим поражающим веществом, поэтому нужно постоянно находится под наблюдением врачей. Возможно, раз в 2-3 месяца придётся из колена выкачивать жидкость.

Через 3 недели Таранова стали готовить на выписку. Только оказалось, что пациент не военный, и не знали, куда его отправлять. Тогда он сам узнал, что вскоре через Свердловск летит «груз 200» и попросил взять его на этот самолёт. Хирург предупредил его, что афганские проблемы ещё будут у него «на гражданке». Но тогда радостный топограф не обратил на это внимания…

Всё началось, когда Таранов впервые пришёл в свою поликлинику. Там потребовали документ о пулевом ранении. Он объяснил, как и где всё произошло. Но в приёме ему отказали. Геннадий не особенно тогда расстроился. Нога заживала, он уже бросил костыли и ходил с тростью. В управлении дали ответственную работу, которая требовала минимальных передвижений.

А потом коленный сустав распух, требовалась откачка жидкости. И снова потребовали справку о пулевом ранении. Из управления обратились в Москву. Там такого документа не могли дать. Удалось только получить в МИДе справку о том, что Таранов работал по контракту в Афганистане. Но о ранении там не было ни слова. Связались тогда с госпиталем, где топографу сделали операцию. Но оказалось, что им было запрещено принимать гражданских лиц. Таранова они взяли неофициально, не регистрируя, чтобы спасти ему жизнь.

Ещё больше интересных историй в моём